Защищать Родину отец пошел вслед за сыном
Когда грянул 2014 год, я пошёл в крымскую самооборону. Принял решение и пошёл, чтобы помочь сделать Крым российским. В то время мой сын еще учился в школе. Потом он поступил в училище олимпийского резерва, закончил и не дожидаясь выпускного – пошел срочником в армию. Срочка у него закончилась в июле 2022 года, когда СВО уже шла полным ходом.
На гражданке сын побыл буквально две недели. И то только для того, чтобы поменять паспорт по возрасту и переделать военник. Как только всё сделал, поставил меня перед фактом: уходит Родину защищать. С одной, стороны я очень гордился своим сыном, но, с другой стороны, идти в армию было опасно. Тем более он пошёл в 810-ю севастопольскую бригаду морской пехоты. Я понимал, что сын пойдёт служить далеко не в тылы и шансы не вернуться назад у него достаточно велики.
В итоге, в августе 2022 года сын ушёл на СВО. Уже в сентябре начались события в Херсонской области (контрнаступление ВСУ, стоившее Украине до 10 тыс. погибших на херсонском направлении – ред.).
Украина предпринимала отчаянные атаки. Я знал, что сын там, а связи с ним не было никакой. На тот момент я работал в полиции. Весь месяц смотрел видео на ютубе в поиске знакомых лиц. Вы помните, сколько тогда было страшных видео…
Короче говоря, я уволился и попросился туда же, к своему сыну.
8 дней искал сына
От редакции. В этой части рассказа Виталия речь идет о так называемом Андреевском участке фронта, на левом берегу реки Ингулец, в Великоалександровском районе Херсонской области. ВСУ начали наступление на правобережной части Херсонщины в конце августа 2022 года, пытаясь развить успех в направлении Берислава, Новой Каховки и Херсона. Бои велись ожесточённые.
18 сентября приехал я под Сухой Ставок (одна из ключевых точек тех самых событий в Херсонской области в сентябре 2022. – прим. ред.), в село Чкалово Великоалександровского района. Я знал, что мой сын здесь и начал искать по расположениям подразделений.
Когда заходит посторонний военный и спрашивает о ком-то другом, все мягко посылают подальше. Захожу так в один дом, во второй: такой-то с таким-то позывным, не знаете? Мне говорят: «Братан, если он заходил 1 сентября, значит он попал здесь в замес – здесь со 2 по 8 такое было, что об этом говорить не хорошо. Если ситуация, что его никто не знает, скорее всего он мог там где-то и остаться. Ну… Его нет. Если бы был трёхсотым, то уже бы позвонили. Скорее всего двухсотым там и остался лежать».
Так восемь дней я искал сына. Все советовали не тешить себя иллюзией, но потом случилось чудо – я нашёл комбата и уже через него вышел на сына. Это было классно!!! Конечно, он сначала стеснялся, что батя приехал, потом говорит: «Батя, ко мне не приходи, я сам к тебе приду».
Когда он ко мне пришёл, мы знали, что со стороны Кривого Рога идут укропы и что нам будет несладко. И он ко мне фактически пришел прощаться. Поэтому вечером мы пошли по деревне, пока наши из минометов накидывали. Мы там за дерево встали, даже не прятались никуда, не убегали, просто ходили, болтали ни о чем: что мы будем делать, когда закончится СВО - всякую такую ахинею… Смертнику в такие моменты можно.
Я смотрю на него, глаза мокрые... Тогда я захотел быть поэтом и написать стих. Вот он мне задает вопрос: «Батя, зачем ты сюда приехал?». И у меня сразу картинка: обрисовать стихотворением такую тему, что папа с сыном говорит — он стесняется, стесняется, а потом в конце папа возмущается — как так? Я тебя любил, воспитывал, а ты мне такое говоришь? А под конец стихотворения слова моего сына: «Я не хочу, чтобы моя сестренка в один момент осталась и без брата, и без папы».
Я на 99,9% был уверен, что мы оттуда не выйдем. Но всё-таки нам повезло, мы с сыном фартовые!
Боевое крещение
В фильме «Будулай» в начале одной из серий ехал цыганский табор и на них выполз немецкий танк, который стрелял по табору, пока бедные люди убегали. Примерно такая ситуация была у моего сына, когда он только попал в Безыменное. (небольшое село в Великоалександровском районе Херсонской области, которое осенью 2022 года находилось на передовой сражений ВС РФ и ВСУ – ред).
Их выставили перед селом и сказали окапываться и не переживать – наша десантура их прикроет. Ребята спокойно себе окапываются. Потом слышат какие-то выстрелы, техника едет. Но там же, вроде, десантура их прикрывает, переживать не стоит. Оказалось, десантура ушла оттуда два дня назад.
Приезжает украинский танк и БТР, а пацаны наши с лопатами стоят… Тут же разделись, похватали всё, что успели, и убежали. И вот картина: едет БТР, едет танк, а наши пацаны бегут по полю от танка. Вот такое вот боевое крещение было у моего сына.
Держали фронт, пока шла эвакуация мирного населения
С 18 сентября по 10 ноября мы жили в Чкалово и в его окрестностях (также Великоалександровский район, рядом с тем самым Безыменным – ред.). Село Безыменное штурмовалось врагом постоянно, но мы выходили на свои позиции.
Я знал, что ситуация здесь очень печальная – со стороны Кривого Рога Украина собрала 60-70 тыс. военных. Они планировали выйти к Бериславу (город на правом берегу Днепра в Херсонской области, в то время стратегический пункт на пути к мосту и плотине Каховской ГЭС – ред.) и отрезать нам выход на другую сторону Днепра. Если бы они это сделали, мы бы остались в котле.
При этом мы знали, что по каховскому мосту постоянно бьют «Хаймарсы», они его разрушают. С каждым днём находится в Чкалово было всё страшнее – шансов выйти становилось всё меньше и меньше. Потом сказали, что пришел Суровикин (генерал армии Сергей Суровикин, с 8 октября 2022 года по 11 января 2023 года — командующий Объединённой группировкой российских войск, участвующих в СВО – ред). Еще чуть позже узнали, что все-таки будем выдвигаться на левую сторону Днепра.
Так получилось, что из нашего Чкалово все уехали за пол дня, осталось только наше отделение из 8 человек: командир, да мы – простые бойцы. Три дня мы прожили в этой деревне: никого нет, выйти на улицу страшно, потому что неизвестно, что тебя там встретит…Разжечь костёр, приготовить покушать, демаскировать себя тоже страшно. Три дня мы были уверены, что про нас забыли и все ушли.
В конце всё оказалось очень радостно, приехал наш бронетранспортёр – спасибо комбату, нас вывезли оттуда. Мы думали, что нас увезут за речку (на левый берег Днепра – ред.) сразу, но сначала нас привезли за Чкалово, в лесополосы под селом Таврийским, где наш батальон уже занял позиции единым фронтом.
Нужно было окопаться и ждать, пока эвакуируют гражданских и с левой, и с правой стороны. Нашим ориентиром была пятая танковая армия. Мы должны были сутки продержаться после её выхода и уйти на левый берег. Ждали, что за танковой армией будут идти украинские военные и бить в спину отступающим.
Таким образом, мы сидели несколько недель в полевых условиях. Сначала не было ни света, ни воды. Немного позже руководство нам организовало экскаватор. Нам вырыли окопы, начали возить горячую пищу и воду - это бытовые мелочи, которые помогли выжить в тяжёлых условиях. Туда же к нам подвезли и первых мобилизованных.
От редакции. Частичная мобилизации в России была объявлена указом Президента РФ Владимира Путина №647 от 21 сентября 2022 года. В этот же день она и началась.
Когда мы держали оборону, открытых боёв не было. Но был момент, когда пошел слушок, что украинцы отошли от Безымянного и вообще вплоть до Сухого Ставка никого нет. Мы очень переживали, что нас сейчас кинут на Сухой Ставок, чтобы показать на карте занятую территорию.
Мы понимали, что это просто ловушка, да и ресурсы у нас были уже на исходе. Но руководители – молодцы: действовали адекватно, никого не отправили вперед.
От редакции. В конце октября 2022 года село Безымянное, которое находилось в самом эпицентре боевых действий в Херсонской области, удалось отбить от ВСУ.
«Смертники укровермахта бежали из посёлка Безыменное под мощным огнём реактивной и ствольной артиллерии 810-ой бригады морской пехоты Черноморского флота России», - писал тогда в своем телеграм-канале заместитель главы Военно-гражданской администрации Херсонской области Кирилл Стремоусов.
Голая Пристань
10 ноября у меня получился двойной праздник ко Дню полиции — нас вывели с правой стороны в Голую Пристань. Наш участок в Голой Пристани был от старого до нового элеватора. По берегу мы строили укрепрайон, блиндажи, огневые точки, позиции. И, конечно, не пропускали ДРГ врага.
Командир однажды решил нас поругать: сказал, что сейчас приедет и, если нас не окажется на месте, — будет плохо всем. В радио он кричал, что нужно пригнать БТР. Приезжаем мы к берегу на БТР и видим, что на острове ходят люди — начинаем туда стрелять, они разбегаются и на растяжках наших подрываются.
От редакции. Речь идет, вероятно, об острове Белогрудов около Голой Пристани.
А так, присутствие врага мы чувствовали постоянно. Дроны жужжали, как пчелиный рой, но мы на это уже не обращали внимания. Арта в основном работала по нам, но и мы тоже отвечали. Да и минометы у них также работают хорошо. Но, конечно, после Сухого Ставка Голая Пристань была для нас, как курорт. Хотя многие и туда боялись ехать.
У некоторых мобилизованных сначала сдавали нервы из-за минометных обстрелов. Один, помню, кричал: «Мы здесь все погибнем». Минометный обстрел имеет свою специфику и сильно давит на нервы, поэтому кто-то из новеньких то не выдерживал, но нам было полегче. Но потом и они как-то пообвыклись.
За дочей надо присмотреть
Ушел со службы по одной единственной причине. Я бы и дальше там остался. Но так получилось, что с женой мы разошлись. Сейчас она живет в Питере — у неё своя семья, это нормально и естественно, а наши дети живут со мной. Мы с сыном ушли в армию, а 15-летняя дочка осталась одна. Так она прожила полгода и свои 15 лет она встретила без мамы, без папы, и без брата. Когда я приехал домой на ротацию, в глазах у дочки огоньков уже не было. Печальная была история.
На семейном совете сын сказал, что мне за дочей надо присмотреть, ей нужна помощь. Ребенку в таком возрасте нельзя быть одному. Сын сейчас учится в военно-морском училище. За это спасибо командирам, офицерам 810-й бригады — позывные их «Прибой» и «Корнет». Это они настояли, чтобы сын поступал, ведь толковые офицеры очень нужны. Таким образом, он в училище, а я сейчас здесь, в Крыму, ну и доча у нас под контролем.
Со знакомыми с фронта созваниваемся. С трёхсотыми (ранеными сослуживцами – ред.) мы обязательно встречаемся, когда они в отпуске. Всё мне рассказывают, приглашают назад, но у меня есть ради кого оставаться!
****
Можно было бы на этой ноте и закончить, но история Виталия не будет полной, если мы не расскажем чуть больше о его семье. Его родители родом из Тернопольской области. Его мать — заслуженный учитель украинского языка и украинской литературы. И, повторим, его учили любить Родину.
14 декабря, подводя итоги 2023 года, Владимир Путин сказал:
…вы понимаете, в чём проблема? Проблема в том, что, я всегда говорил и сейчас говорю, несмотря на всю трагедию происходящих событий, всё-таки в основе своей русские и украинцы – единый народ.
И то, что сейчас происходит, – это огромная трагедия, похожая на гражданскую войну между братьями, когда братья оказались по разные стороны. Но в значительной степени они-то здесь даже ни при чем…
Сёстры
У меня две сестры — одна старшая, которая живет на западной Украине в Тернопольской области, и младшая, в основном, живущая в Крыму; раньше они жили вместе, потом повыходили замуж, семьи создали.
Старшая сестра, когда эти события начались сказала: «У меня нет ни брата, ни сестры, я одна, потому что нам с вами не по пути, вы свое решение приняли, мной оно не принимается». Мы скрывали от нее, что мой сын пошел на контракт. Скрывали и тот факт, что я пошел за сыном.
Спустя некоторое время, когда с сестрой появилась связь, она позвонила. Голосовое сообщение даже отправила, сквозь слёзы: «Виталик, ты у меня самый лучший брат, самый лучший папа, всё нормально. Политика в сторону, мы одна семья и должны быть вместе». Сестренка у меня молодец, пересмотрела свое отношение. Сейчас поддерживаем связь, но не то, чтобы часто. Но о политике вообще никак не говорим.
С младшей сестрой тоже вышла история. Её сын, когда зашел в армию на срочку, написал рапорт на контракт. 20 февраля ему подписывают контракт и 23 февраля он уходит на СВО. В это время моя младшая сестра едет к своим детям в Тернопольскую область. Это был февраль 2022 года. Она живет там, начинается СВО и ситуация: мама в Тернопольской области сидит с дочкой, а ее сын воюет против украинцев. Очень сильно переживал тогда за нее...
Через Польшу и Белоруссию ей удалось вернуться домой — в Россию.