Сергей Николаевич Куклин сейчас живет в пункте временного размещения беженцев, пытаясь осознать, как ему повезло остаться в живых сначала после наводнения, случившегося в начале июня прошлого года в результате разрушения дамбы Каховской ГЭС, а затем и выбраться из огненного ада, который спустя полгода в Крынках устроили украинские войска.
Сергей Николаевич немногословен. Но за каждым словом – опыт человека, переживающего уже вторую войну. Первую – в далеком детстве, а вторую – вот прямо сейчас, в глубокой старости.
- Обострилась в Крынках обстановка. При этом очень обострилась. Там и так уже остались единицы людей. Остались те, кто не мог идти. Жили мы там рядом с российскими войсками. Жили хорошо. Они нам гуманитарку выдавали. Но солдаты нам сразу говорили — лучше бы вы покинули Крынки, так вам будет лучше.
Там – в Крынках – если будешь ходить, обязательно тебя или ранит, или, если дома будешь и снаряд попадет, — все. Поэтому спускались в погреб, сидели. Ожидали. Как кончится немножечко — выходили…
Сергей Николаевич берет паузу и о чем-то долго думает. Решаюсь подтолкнуть его, задав вопрос о том, как же он добрался до Новой Каховки.
- Ну а как я тут оказался? Решили, что все. Трудно все это вытерпеть, на нервах все. Взяли, да и пошли потихонечку под снарядами. Прямо ужас… И даже не верится, что дошли…
Из Крынков надо добираться километров 13-15 до Днепрян. Ну, я в силах дойти был. Нас двое было… Трое даже. Остальные там остались, и они так и сидят под снарядами – ужас…
И снова долгая пауза. Я не успеваю задать вопрос, как Сергей Иванович решается продолжить и вспоминает наводнение и последовавшие за ним события.
- Пока я был в Крынках, это еще когда дамбу взорвали, я жил на первой улице у дороги. Все дома подтопило прямо под потолок. И мой тоже.
Я перешел на другую улицу, нашел дом хороший, поселился. И вот пришел только, и вдруг снаряд прилетает. Так бухнул, что я влетел в дом вместе с дверью. Я как раз только на ступеньки встал. Все окна вдребезги. И мне повезло, что все осколки от этого снаряда пошли правее, пробили стены, гараж, сарай. Вот такие были, с кулак, дыры.
Я бегом тогда уже на третье место. Четыре дома сменил. Обстановка-то обостряется. Так вот после последней дачи, как обострилась обстановка — я и оказался тут…
Сергей Николаевич берет последнюю короткую паузу, чтобы сделать глоток чая.
- Мне очень нравится здесь (в пункте временного размещения. – прим. ред.), очень. Можно самому готовить, а можно и съесть то, что готовят тут.
Дальше будем ждать, как обстановка изменится. Пока никаких планов нет. Паспорт получил российский, а СНИЛС вот скоро должен получить. Дальше будем смотреть по обстановке.
Вместе с Сергеем Николаевичем в пункте временного размещения живут еще с десяток людей, оставшихся без крыши над головой. Кто-то пострадал от наводнения, а кому-то снаряд залетел в квартиру или дом. По словам коменданта ПВР Анны Сюсюкало, за все время работы лагеря через него прошли тысячи и тысячи людей. Кто-то уехал в дальние регионы России, кто-то решил остаться и ждать освобождения Херсона. Но всех их объединяет одно — надежда и вера в светлое будущее.
Сергей Воробьев
